Аркадій Штипель
Поэт. Родился в 1944 году в г.Каттакургане Самаркандской области. Детство и юность провел в Днепропетровске. Учился на физическом факультете Днепропетровского университета. Писал стихи на русском и украинском языках. В 1965 году был исключен из университета за литературную деятельность по обвинению в формализме, очернительстве, сионизме и украинском национализме. После службы в армии закончил учебу заочно и получил диплом физика-теоретика. В Москве с 1968 года. Работал инженером-акустиком, радиологом, учителем математики, монтажником-наладчиком, фотографом, сторожем. В начале 90-х годов с бригадой челноков "ходил" в Китай. Первая публикация в Москве - в 1989 году в антологии поэтического андерграунда "Граждане ночи".
Публикации: В программной антологии поэтического нон-конформистского традиционализма 80-х - двухтомнике "Граждане Ночи" СП "Вся Москва", 1991, в антологии "Из Москвы уезжая в Россию", М., АСТ-Пресс, 1999, в журнале "Арион", 1995, 1997, 1999, 2001, в антологии "Поэты круга журнала "Арион", 1998, Германия, "Литературной газете" N 48, 1999, журнале "Крещатик", вып. 15, 2002, альманахе "Авторник" 2001-2003, Интернет-журнале "Литературный арьергард" (2000, 2002)
В 2002 году в издательстве при журнале "Арион" (сер. "Голоса") вышла первая книга А. Штыпеля "В гостях у Евклида".
Участник Второго конгресса русских поэтов Украины, публиковался в альманахе "Юрьев день" (Киев), в журнале "Арион" N1, 2003 статья "Украинское", посвященная особенностям украинской поэтики и подборка переводов Мыколы Винграновского.
Автохарактеристика
Всю жизнь стремился заниматься профессиональной литературной деятельностью, но, видимо, как-то не очень сильно, о чем теперь уже и не жалею. Еще очень хотел сочинять прозу, но ни разу не пробовал.
Потому что напрочь лишен того, что называют "сюжетным мышлением". Поэтому и лирика - сугубо суггестивная. Смысл приходит за звуком. Звук - жизнерадостный, смысл - грустный, что и создает своего рода "сюжет". Так мне кажется.
Пишу медленно, зато с удовольствием.
ВІЗИТНА КАРТКА
...почему-почему? потому!
по всему, что не здесь и не с нами
ни случись! по тюрьму да суму,
по потьму с голубыми глазами -
ибо речь непостижна уму.
То-то радости - щелкнуть зубами,
то-то счастья - свистать сквозь губу:
так и так, мол и мы пацанами
без оглядки видали в гробу
эпицентр цунами.
Имярек выбирает ходьбу,
по сугубому замоскворечью
нарезая с резьбы на резьбу...
Кристаллически варварской речью
кроет вран на дубу:
бу-бу-бу! и картечью! картечью!
каррр! не встречу тебя на пиру!
каррр! тебя на перроне не встречу -
протеку в корабельном бору
корабельною течью.
Ты умрешь - он умрет - я умру
с волосами - костями - ногтями.
Нет бы юркнуть в сухую нору,
в золотую дыру меж мирами;
подобру - поутру
нет бы выпорхнуть хоть бы в майами,
чтоб всучить неизвестно кому
(ибо речь непостижна уму)
хохлому, чухлому, бугульму,
хохму, рифму, сиротку муму
с хризантемой цунами.
РЕКА
Река примадонна впадает в бессточное, в нефте-
прогонное зороастрийское море.
Ее же как хошь отмеряй:
от корел, от зырян ли,
скатываясь
дваждыизогнутой сигмой,
а хоть бы и дзетой
к мелеющей млеющей дельте.
Ау, черемисы-буртасы!
булгары-хузары!
двурогие пенные земли!
Речной пароходик грохочет по сини, по вене,
по шиферу ветра,
по рифту,
по ряби подмостья.
Для полного счастья
закат озаряет предместья.
Восходят тучи на
остров заячий
и остров чаячий.
Плачет уключина.
"как на лодочке катались
тихо пыхали зарницы
как слипались-целовались
как с ресницами ресницы"
В ресничное море сбежала река востроглазка.
Жучок-водомерка скользил по вечерней воде.
Желтела фикса скифа
в холодной речной бороде.
На пристани в сызрани
ночевал на скамейке под звездами.
"Тарань-чехонь!
чехонь-тарань!
чебак-балык!
балык-чебак!" -
все брякал, брякал колокол подводный
по осетру, браконьеру, рыбнадзору.
По дикому греку,
рекшему,
что не можно дважды
вступить в ту же самую реку
да и незачем.
Беззвучное время сползает в бесцетное море.
* * *
Мысль наезжает на волнорез.
Откинув прядь, бледнея от размаха.
И когда обнажается железобетонная плаха,
мысль теряет скорость и набирает вес.
В глубине виноградины свет превращается в сахар.
Полоса прибоя чурается веры в прогресс.
Мысль, перехлестывающую чрез,
не устрашает даже отсутствие страха.
Кто-то становится тише травы, ниже воды.
К состоянью руды
омрачаются горы железа.
Новый жилец обживает жилье.
И не забудь: кружевное белье
мысли, стекающей с волнореза